На Западе в который раз поднимается вопрос: можно ли нарушить тайну исповеди, если речь идет о преступлении в отношении детей? В Швейцарии считают, что можно, и даже хотят обязать "отцов" доносить в полицию. А как вообще относятся к тайне исповеди разные конфессии? И только ли служители Церкви должны свято хранить секреты доверившихся им людей?
Дискуссия на тему, нужно ли предписать священникам докладывать в полицию о фактах насилия над детьми, если они были сообщены им на исповеди, ведется уже давно. Очередной ее всплеск спровоцировало заявление официальных лиц далекой Австралии, да не кого-либо, а генерального прокурора Никола Роксона и премьер-министра Джулии Гиллард. А местный сенатор Ник Ксенофон, никогда не питавший пиетета к Католической Церкви, вообще назвал соблюдение тайны исповеди "средневековым законом, который нужно менять".
Читайте также: "Несчастные" верующие и "счасливые" атеисты
У светских политиков нашлись союзники и среди церковных "оппозиционеров". Так, бывший викарный епископ Сиднейской епархии Джеффри Робинсон подверг жесткой критике позицию священноначалия РКЦ и признался, что он нарушил бы тайну исповеди, чтобы "совершить большее добро", сообщив компетентным органам о преступлении. Другой католический священник, не согласный с официальной позицией своей Церкви, о. Боб Магуайр, также заявил, что он бы донес на человека, признавшегося в преступления сексуального характера.
В принципе, австралийские наблюдатели — даже из светских СМИ — замечают, что движущей силой указанного скандала стала не зацикленность на церковных вопросах местных правящих кругов. Просто лидер оппозиции в стране Тони Эббот — католик, вот партия власти и пытается задеть его побольнее, критикуя Церковь, к которой он принадлежит. Тем более, что Австралия, как и большинство англоязычных государств — страна преимущественно протестантская.
Впрочем, сводить требование нарушения тайны исповеди лишь к местным реалиям некорректно. С подобными претензиями обратились к католическим священникам и блюстители интересов детей из Швейцарии в начале 2012 года. Католическая церковь здесь уже дала слабину, записав в своих документах о том, что священник имеет право сообщить в правоохранительные органы о ставших известными на исповеди фактах педофилии. Ну, а теперь там хотят превратить это право в обязанность.
Между тем, историческая позиция Католической церкви на этот счет однозначна — тайна исповеди нарушена быть не может. Ни под каким соусом "благих дел", в том числе и предотвращения преступления или же наказания за него. Нарушителей, согласно постановлению Латеранского Собора, ожидает лишение сана и пожизненное пребывание в монастыре с самым строгим уставом. Ныне, конечно, патера или кюре насильно в монастырь никто не сошлет (разве что он сам согласится) — но сан такой горе-батюшка точно потеряет.
В Православной церкви изначально отношение к тайне исповеди было таким же строгим. В том числе и в России, о чем записано, в частности, в Номоканоне при Большом Требнике издания начала XVII века. В ходе реформ Петра I Церковь подверглась насилию со стороны государства и в отношении исповедной практики. Так, священникам предписывалось разглашать тайну исповеди тех, кто, "вымыслив или притворно учинив, разгласят ложное чудо", а также "умысливших государственное преступление".
Правда, в этом аспекте был существенный нюанс. Доносить в Тайную Канцелярию батюшки обязывались лишь о тех преступниках, которые, "объявляя намеряемое зло, покажут себя, что не раскаиваются, но ставят себе в истину и намерения своего не отлагая, не яко грех исповедуют".
То есть, сообщать власти надо было только о преступниках, которые тверды в желании совершить черное дело. Если же злодей каялся то ли в намерении, то ли в уже совершенном преступлении, обещая больше такого не повторять, осознав его греховность — то донос был явно неуместным. Впрочем, сами священнослужители РПЦ, не исключая и священноначалие, относились к этому нововведению с прохладцей и сразу же после отмены синодальных порядков перестали ему следовать.
Читайте также: Феофан Прокопович — патриарх без куколя
А "просвещенные европейцы" (да и австралийцы тоже) подобными тонкостями не заморачиваются. Они намерены требовать от священников отчета о ставших им известными наисповеди фактах педофилии вне зависимости от того, раскаялся в них преступник или нет. Дескать, как же иначе, когда речь идет о детях?
Публікації
Немає коментарів:
Дописати коментар